Вот уже прошло 37 лет с момента аварии на Чернобыльской АЭС. Это событие навсегда изменило жизни сотен тысяч людей. После 26 апреля 1986 года 350 000 человек лишились своего дома. Сложно сосчитать, сколько людей испортили свое здоровье радиацией. Около 600 000 людей со всего Советского Союза были причастны к ликвидации последствий аварии.
Сегодня мы хотим поделиться воспоминаниями двух мужчин, которые побывали в Чернобыле сразу после взрыва. Именно благодаря таким, как они, удалось минимизировать ущерб от аварии.
Со всего СССР в эпицентр аварии отправляли химиков, физиков, военных и строителей. Иногда рабочая смена в день составляла 5–10 минут. Так, команда из 10 человек могла проработать всего лишь час. Причиной тому было колоссальное облучение. А ведь помимо реактора надо было нейтрализовать и другие объекты, которые впитали радиацию. Техника, одежда, деревья и даже земля поддавались массовому захоронению.
Бортинженер Александр Петров попал в Чернобыль в первые дни после аварии. Там он пробыл не больше недели. «Двадцать шестого апреля мы прилетели в Чернобыль, и 1 мая нас уже убрали. Когда мы туда прилетели, никто еще не знал, что там происходит. Наша задача изначально звучала как перегонка авиационной техники для тушения пожара», — вспоминает мужчина. Только после прибытия им рассказали, куда и зачем они на самом деле прилетели.
«У нас на вертолете стоял датчик, ДП-5 он называется, — рассказывает бортинженер Петров. — Максимальная шкала этого прибора 500 рентген в час, и он зашкаливал. Тут стало понятно, что всё серьезно и шутки плохи. Но испуга не было.
Мы немного другого поколения — тогда Афган только шел, примеры были, на ком учиться. Поэтому никаких особых страхов не было, тем более она не чувствуется — радиация. Единственное, когда в окошко выглянешь, лицо становилось красноватым, ядерный загар это называется».
Сослуживец Александра Сергей Жарков попал на место аварии неделей позже. Реактор надо было засыпать песком и свинцом, которые поглощают радиационное излучение.
«Где-то к обеду следующего дня нам привезли несколько таких тележек, контейнеров, которые раскрываются, как ковш экскаватора. Мы подвесили их на вертолеты и загрузили песком, так как свинца не было. Потом полетели на разрушенный реактор, зависали над ним и сбрасывали песок», — рассказывает Сергей.
«Обыкновенная работа, рутинная. Никто не говорил “вы будете героями” или что-то подобное. Мы просто работали, и я не слышал, чтобы кто-то отказался. Сознанием я понимал масштаб события, но надеялись, что не с нами всё случится. Что такое ядерная угроза и радиация, мы, конечно, знали, в армии нас готовили к этому. Единственное, что напоминало о ее действии, это металлический привкус во рту, когда садился в вертолет».
«На полу вертолета лежали свинцовые листы, но, как нам сказали, это тоже не слишком помогает. Еще в кабине экипажа Ми-26 стоял противоатомный фильтр, через который в кабину подается воздух. Были еще дозиметры, но они там присутствовали символически.
По дозиметрам нам не записывали дозу облучения. Допустим, я прилетал, набрав 18–20 рентген в час, мне записывают 6–7 рентген. Был неофициальный указ писать меньше, чтобы экипажи быстро не набирали дозы, иначе их приходилось бы часто менять. Вот за 4 или 5 дней набралось 25 рентген по документам», — делится мужчина.
Ликвидатор Жарков вспоминает, что жители вообще не хотели уезжать: «Сообщениям о заражении, опасности местные не верили, не хотели уходить из зоны поражения. То поколение помнит войну, взрывы, бомбежку, а тут же ничего не видно. Погода тогда была точно такая же, как сейчас в Москве. Бабушки сажали картошку на огородах».
По возвращению домой, к счастью, у мужчин серьезных заболеваний не обнаружили, однако им пришлось столкнуться с судом. В их документах нигде не было обозначено участие в ликвидации аварии на ЧАЭС.
«У нас в командировочных заданиях было записано “перегонка авиационной техники”. И когда мы закончили работать на ликвидации, еще не было создано никакой воинской части, которая бы контролировала прибытие-убытие личного состава. И у нас на руках, кроме карточек доз облучения, никаких подтверждающих документов, что мы летали над реактором, нет», — рассказывает Александр Петров.
Вот так провели те ужасные дни ликвидаторы аварии. Мы должны быть благодарны тем людям, которые ценой своего здоровья пытались спасти наше будущее. Настоящие герои, которые делали свою работу, несмотря ни на что!
Недавно мы, кстати, писали интересный материал о том, кто теперь живет в радиационных лесах Чернобыля.
Источник: Disgusting Men
Предыдущая 
Оставь свой комментарий